Заседание Финансового клуба по теме «Управление чужим имуществом: нужна ли реформа? Часть 1»
13 декабря 2019
2 декабря 2019 года в Торгово-промышленной палате России прошло заседание Финансового клуба по теме «Управление чужим имуществом: нужна ли реформа? Часть 1». Модератором заседания выступил руководитель направления «Правовое развитие» ЦСР Максим Башкатов.
В начале экспертами был обсуждён вопрос о том, насколько российский институт доверительного управления может считаться аналогом английского траста. Так, Сергей Будылин (советник Адвокатского бюро «Бартолиус») полагает, что вышеуказанные правовые конструкции не соотносимы, поскольку в английском праве траст имеет свойство вещных правоотношений, ключевая особенность которых заключается в удвоении вещного права. Это проявляется в том, что в отношении каждого объекта имущества может быть два собственника: держатель титула (по общему праву) и держатель экономического интереса (по праву справедливости). В отечественном правопорядке указанная характеристика отсутствует – собственником остаётся одно лицо – учредитель, а у доверительного управляющего появляются лишь полномочия управления чужим имуществом.
Затем участниками дискуссии были проанализированы иные схожие правовые феномены, предусмотренные законодательствами зарубежных стран. Александр Шмагин (адвокат Адвокатского бюро «Дерра, Мейер и партнеры» (Берлин)) отметил, что также и в немецком праве отсутствует регулирование трастовых конструкций, развитие смежных институтов происходит прежде всего с помощью договорных конструкций и судебной практики. В частности, немецкими судами были выработаны следующие принципы: трастовому договору присуще не только обязательственная сторона, но и определённый вещно-правовой компонент; непосредственность передачи вещи доверительному управляющему от собственника; доверительное управление должно быть открытым, то есть третьи лица должны быть осведомлены об его наличии; разделение и определенность имущества.
Во французском законодательстве, как было указано Риммой Чичакян (эксперт направления «Правовое развитие» ЦСР), существует трастоподобная конструкция, именуемая фидуцией, однако полным аналогом английских трастов ее назвать нельзя. Правовая природа фидуции является одним из самых обсуждаемых тем в юридической литературе Франции. Одни полагают, что фидуция полностью основана на идее нового вида собственности - фидуциарной собственности. Другие отвергают такую гипотезу и считают, что происходит именно передача права собственности, а фидуциарный собственник становится собственником имущества, переданного в фидуцию, и никакой новой категории «фидуциарной собственности» или «собственности для других» не возникает.
Часть дискуссии была посвящена вопросам внешних отношений в рамках анализируемых конструкций, а именно, когда имущество можно передать в пользу учредительного управления. По мнению Ильи Зикуна (эксперт направления «Правовое развитие» ЦСР), нет простого ответа на вопрос, в чью конкурсную массу входит объект управления. Существует три разновидности траста. В англо-американском праве объект управления получит бенефициар. В смешанных системах права (например, Шотландия) учредитель управления получает обязательственное право требования к управляющему, а управляющий становится полноценным собственником. Однако в случае банкротства управляющего объект управления будет признан собственностью бенефициара. Существует и третий подход - европейский (Германия, Австрия, DCFR и т.д.). Траст объясняется через институт косвенного представительства. В случае банкротства управляющего (подобно комиссионеру) объект управления будет принадлежать учредителю управления.
Роман Бевзенко (к.ю.н., партнер Юридической компании «Пепеляев Групп») полагает, что нет ничего плохого в том, чтобы вывести спорные активы в своеобразный «лимб», тем самым появится возможность защиты имущества от взыскания со стороны любых кредиторов. Такая конструкция имеет место быть и по российскому праву, при условии открытого транспаретного учреждения доверительного управления.
Наконец, в ходе дискуссии был поставлен вопрос о том, каковы последствия сделок, совершенных управляющим с превышением полномочий, определенных в договоре доверительного управления. В частности, возник спор о том, возможно ли дать бенефициару право на оспаривание сделки. По мнению большинства спикеров подобную сделку можно признать недействительной, если третье лицо знало о наличии ограничений, установленных по договору доверительного управления, в связи с тем, как было точно отмечено Романом Бевзенко, что «право не может защищать злодеев» ( в соответствии со ст. 10 ГК). С точки зрения Максима Башкатова, сделка в таком случае все равно останется действительной, поскольку стандарт добросовестности должен быть достаточно высок и отличным от того, который предусмотрен ст. 174 ГК.